что то унаших форумчан тема юмора не в чести
Я одна по моему тут сама себя развлекаю...
ну вот мне от меня же новая порция
из книги М.Задорнова ВДРУГ ОТКУДА НИ ВОЗЬМИСЬ..
Ой, Вася! Ты, что ль? Вась! Залезай скорей в копну.
Только обещай, Вася, что не будешь меня своими ручищами бесстыжими лапать сразу. Васька, ну давай помечтаем сначала... Смотри, сколько звезд на небе. Хорошенькие все, маленькие, как наши колхозные яблоки. Вася, убери руки, слышь, всю блузку замацкал. Никогда больше к тебе в копну не приду. Правда. Клянусь. Хоть век мне с председателем в лодке не кататься... Васька, перестань.
Кстати, Федька, который вчера вот тут, на твоем месте сидел, вот Федька говорит, что лет через двадцать, Васьк (мечтатель он!), лет через двадцать уже, при коммунизме, денег не будет. А до Марса трамваи ходить будут прямо из нашего колхоза, от коровника. Романтик он все-таки, Вась, не то что ты – только об одном и думаешь. Убери руки, слышь? Сиди, быстро мечтай, кому сказала!
Кстати, ты почему план не выполнил? Золотые ведь руки у тебя, Вась (щекотно!), а план не выполнил. Ну какой же ты нетерпеливый, Васька, как наш мерин мохнорылый! В последний раз говорю: убери руки, а то протянешь ноги. Ты же знаешь, я ударница. Васька, тресну, в партию по частям принимать будут. Работать сможешь только в красном уголке бюстом Мересьева.
Кстати, о бюсте... Васька, ты Тамаркину грудь видел? Ну что ты задрожал, как трактор на колдобине? А я завидую ей: вот это грудь! Сколько ж на такой груди орденов уместиться может! А на моей вот – только значок ГГО.
Васька, ты смотреть смотри, а руками святое-то не лапай. Что святое? Значок – святое! А это – не значок и не святое. Убери руки, они у тебя хоть золотые, а холодные, как ноги у нашего фельдшера. Откуда про фельдшера знаю? Тамарка рассказывала. Так что положи быстро свои беспартийные грабли на колени. Да не ко мне на колени, а к себе. Вот так и сиди, как сфинкс в копне. Сфинкс – это такое животное, Вась. Наш агроном на него похож, когда на работе спит с открытыми глазами.
Васька, ну что ты все время молчишь, как глухонемой, да дышишь, как лошадь пожарная во время тревоги?
Скажи, Вась, честно, вот глядя мне в глаза: вот ты бы хотел?.. Нет, не это. Это я знаю, что ты бы всегда хотел. А птицей хотел бы стать?
А Федька хотел бы. Он мне сам сказал: «Хотел бы я, Наташа, стать птицей, взлететь высоко-высоко, а оттуда камнем вниз и прямо нашему председателю на голову! И чтобы вдребезги!»
Васька, Васька, Васька, прекрати! Вася, Вася, Вася, Вася, Василек ты мой... Вот за что я тебя люблю: за то, что ты все равно своего всегда добьешься. Не то что Федька – до утра про звезды треплется.
Прошло пятнадцать лет.
– Вась, а Вась, ну что ты, как только спать ложимся, сразу к стенке отворачиваешься? Что я тебе, снотворное, что ли? Повернись, слышь, повернись. Нашей дочурке братик нужен. Ну что ты там молча грязным пальцем в обоях ковыряешь?
Ну хорошо, ну не хочешь сына, давай поговорим о чем-нибудь. Жизнь ведь проходит, Вась, а ты все молчишь.
Федька с Тамаркой до утра о Феллини треплются, об Мандельштампе тоже. Тициана вслух читают...
Вась, Вася... Ты хоть знаешь, что такое «Феллини»? Запчасти или макароны? И я не знаю Феллини... Фильку кривого знаю. Темнота мы с тобой, Вась.
Повернись, слышь, давай хоть помечтаем о чем-нибудь возвышенном. Например, о том, как мы тебе пижаму купим! Выходную, да, Вась?.. Как у нашего председателя, слышь. Будешь в ней по субботам в клуб на танцы ходить. А мне, Вась, колготки... Представляешь? В городе два чулка вместе сшили, слышь? Ага, перчатки для ног получились, слышь? Ой, еще я мечтаю на спальный гарнитур в очередь... Французский, белый, как у Тамарки... Называется какая-то ночь – Варфоломеевская, что ли. Ага, и тебе – зимнюю шапку.
Ой, Вась, представляю: лежишь ты в белом спальном гарнитуре, в шапке...
Что молчишь, Вась? Жизнь, говорю, проходит. Повернись, слышь, не трону. Клянусь, не трону! Клянусь самым дорогим, что у тебя есть: нет, не этим, а велосипедом твоим. Зато, если повернешься, жвачки дам пожевать. Слышь, Федька из Италии одну штучку привез, теперь всем пожевать дает. Сегодня наша с тобой, седьмая, очередь. Только, Вась, ты ее, как в прошлый раз, не глотай. Слышь, еще агроном после нас жевать будет.
Тамарка, кстати, на агронома – слыхал? – в партком написала, что он ее обозвал «свиноматкой в сарафане». Ага... А парторг, как всегда, не посмотрел и резолюцию наложил: «Согласен».
Васька, чего сопишь? Правда, заснул? Проснись! Поехали в Италию. В Риме в Лувр зайдем. Поглядим на пирамиду этого, Херопса, что ли. Ну хорошо, ну не хочешь в Италию – давай хоть в Москву съездим, Вась. На Кремль взглянем, в павильон космонавтики зайдем, на эту статую знаменитую поглядим – «Мосфильм» называется. Помнишь, где он к ней молотом тянется, а она ему – серпом...
Эх, Вася, Вася... Вроде ты и заснул. А я ведь ради тебя новую ночную рубашку купила. Федька говорит: к лицу. А по-моему – сплошной срам, Вась. Все вываливается, как тесто из кастрюли. Точь-в-точь как в том журнале бесстыжем. Помнишь, что фельдшер показывал? Помнишь, там у одной платье на босу грудь, юбка-декольте и трусики-невидимки? Помнишь, Вась?
Вась, Вась, ты чего зашевелился? Вась, ты чего, вспомнил, что ли? Васьк, ты куда полез? Вась? Вась? Ожил! Родной мой! А я уж думала, ты у меня совсем как арбуз перезрелый: пузо растет, а хвостик сохнет.
Вот за что я тебя люблю, Василек, – за то, что тебя хоть к утру всегда растормошить можно. Не то что наших мужиков. Откуда знаю? Тамарка рассказывала...
Пятьдесят лет спустя.
– Ой, ну вот, Вась, я тебе цветочки принесла, к изголовью положу у памятника. Ой, сама рядышком посижу, поговорю с тобой. За жизнь-то нашу мы и не наговорились. Ты все больше молчал, я верещала. Вот и сейчас я поверещу, а ты уж потерпи, Вась. Детей наших – нет, не видала. В город теперь не съездишь.
Помнишь, Васька, когда-то в копне под звездами мы мечтали с тобой: лет через двадцать до Марса – на трамвае? Вот оно как обернулось, Вась: пятьдесят лет с тех пор прошло, а автобусы больше в город не ходят. Ага... Бензин, знаешь, сколько стоит? Хорошо, что ты лежишь, Вася.
Впрочем, что я о грустном... Хочешь, радостное расскажу? Очередь на наш с тобой спальный гарнитур подошла! Белый, как ты и мечтал! Только чтобы мне его выкупить, надо продать наш дом, Вася. А согласись, глупо в поле одной – с белым гарнитуром. Но ты не волнуйся, дети обо мне заботятся. Сын... Сын хороший получился. Не зря я тебя растормошила. В последний раз прислал мне такой подарок ко дню рождения, Васька... Баллончик от хулиганов прислал. Да... У нас же хуже, чем в бесстыжей Италии теперь. Кто с пистолетом. Кто с баллончиком. Федька вообще с отечественным дезодорантом ходит. Говорит, что самое страшное оружие – наш дезодорант. Прыснешь в глаза – человек падает, причем от струи. Да, Вась, и долго без сознания остается от запаха.
А дочка, дочка, Васька, вышла за бизнесмена. Большой такой бизнесмен, метра два ростом. Порядочный. Каждый месяц мне справно получку мою присылает – семь долларов. Да, Вась, я у него на предприятии числюсь брокером. Он мне за это платит пять долларов и еще два доллара приплачивает за нашего кота Мурзика, который у него по ведомостям проходит как помощник менеджера.
Ой, Васька, изменилось все, не узнал бы ты нашей деревни. Помнишь, как в копне мы мечтали с тобой, Вася, что наступит такое время, когда денег вообще не будет? Вот, Вась, сбылось! Никому больше денег не дают – ни пенсий, ни зарплат. Так что первый признак коммунизма до нас добрел, Вася. Даже наверху, говорят, средства кончились. Космонавта запустили, а обратно посадить – денег нет. Второй год в космосе крутится, у него за это время на Земле третий ребенок родился. Это космонавт, гордость наша! А что про нас говорить? Даже Фильке Кривому, представляешь, пособие по инвалидности не дают. Ага. Хотя он каждый год справно справку приносит, что у него ноги нет. Комиссия всякий раз собирается, внимательно смотрит на его культяпку, после чего дает справку: «Подтверждаем, что и в этот год ноги нет».
Ну что тебе еще сказать? Агроном новый какой-то травкой торгует. Да, Вась, мудреное название – «Херболайф», что ли. Ага. Яркую вывеску повесил на иностранном над коровником. Он в коровнике офис открыл, секретарш по стойлам посадил. И яркую такую вывеску на иностранном повесил. Все останавливаются, читают: «Херболайф». Задумываются, спрашивают: а что такое «Болайф»? Он им отвечает: «Это по-немецки здоровый означает». Ну, в общем, мужики покупают, Вась.
Ну что еще тебе сказать? Фельдшер ясновидящим стал, после того как в подвал по пьянке свалился. Утверждает, ему что-то открылось, – видать, сильно ушибся, пока летел, Вася. Теперь воду минеральную заряжает из нашего болота. Воняет, Вася! Но заряженная!
А сын, сын фельдшера, – тоже лекарь. Ой, представляешь, он Тамарке пластическую операцию сделал. Ага, Тамарке. Натянул лицо на затылок, слышишь? Ой, Васька! Уши по моде убрал, не лицо – рыбацкий поплавок. Но, видать, перестарался, многовато забрал, слышь, – глаза выкатились, как будто сзади леший за копчик схватил и не пущает. И все время улыбается, все время, Вась. Помнишь, ты книжку читал «Человек, который всегда смеется»? Вот, это Тамарка. Слышь, Вась, дед у нее помер, а она на поминках сидит и дыбится целую неделю.
Все, Вась, пойду. Темнеет. Поздно. Цветочки хоть и полила, с собой заберу. Здесь теперь ничего оставлять нельзя, Вася. Скамейку тоже с собой возьму. Воровство, Вась, сплошное. Квартиру председателя помнишь – вся в коврах? Ограбили! Одну записку оставили: «Так жить нельзя!» Видишь, есть все-таки справедливость на свете!
Ну все, пошла, Вась. И не волнуйся за меня, я как-нибудь проживу. Ты же знаешь, я – ударница, да еще с баллончиком!
1992 год
и еще чуть чуть
Дневник сторожа садоводческого товарищества "Утес".
15.05. Председатель предложил мне, раз уж я все равно здесь все время живу, подработать сторожем. Подумал. Согласился.
16.05. Осмотрел вверенные участки. Определил, где что растет. Неподалеку от участков, где растет редиска и лук, поставил несколько водочных бутылок с намешанным слабительным.
18.05. На участки равномерным слоем внесено много органического удобрения.
20.05. Бутылки больше никто не трогает, овощи пока тоже.
21.05. Развесил объявления, что редис будут проверять на излишек радиации. Некоторые корнеплоды раскрасил светящейся краской.
23.05. В местной пивной с наслаждением слушал рассуждения о том, что "Утес" расположили на месте заброшенного ядерного могильника. Влез в разговор и наплел, что там еще и нечистая сила водится.
25.05. Пошел к отцу Спиридону. Он отнесся с пониманием и в очередной проповеди коснулся темы, как уберечь себя при встрече с нечистой силой.
28.05. Закончился учебный год. Пошел к учителю и одолжил у него скелет, все равно пока каникулы, он простаивает.
29.05. Приладил скелет вместе с сиреной на земляничной грядке нашего казначея.
30.05. Устройство сработало. Вор забрался на макушку тридцатиметровой груши, куда отродясь никто не забирался и наотрез отказывается спускаться.
3.06. Приехал казначей, я ему обрисовал ситуацию. Он наотрез отказался пилить верхушку груши, это у него самое высокое дерево, а палки туда не долетают, высоковато, поэтому сбить страдальца не удается. Надо подумать, как быть.
6.06. Предупредил сидельца, что этой ночью будет полнолуние и на охоту выйдут оборотни. Все равно не слезает. Ну-ну...
6.06. ночью. Раскрасил своего песика наподобие собачки Баскервилей и выпустил на казначейский участок. Блин, этому бы типу в цирке выступать, а не по участкам шарить, никогда не видел таких прыжков и сальто.
13.06. Неделю нет посетителей. Старушки, идущие в кладбищенскую часовню опасливо крестятся. Приходили учитель и о. Спиридон, выпили, потом долго рассуждали о пользе и вреде суеверий.
16.06. На участке Марьи Петровны сперли капусту и морковь. Щи, что ли, варить собрались?
17.06. В заброшенном доме на том конце села, оказывается, обосновались бомжи. Взял у жены поношенный парик, все равно он ей больше не нужен.
18.06. Надел парик и костюм, одолженный у пугала с участка Николая Сергеевича, выпил с бомжами и рассказал, что здесь небезопасно, нечисть водится, люди пропадают. Сделал вид что уснул, дождался, пока они уйдут, потом бросил кости от бараньей грудной клетки, парик и все залил тремя литрами свежей крови со скотобойни.
19.06. Приходил участковый, интересовался, не я ли напугал бомжей. Я поинтересовался, в чем дело, он ответил, что поджидал их утром, чтобы проверить документы, но они зашли в избушку, тут же с воплями выскочили, и дали такого драла, что он на мотоцикле не смог их догнать. Я ему сказал, что не в курсе.
23.06. У Маришки из промтоварного одолжил манекены, пылящиеся у нее на складе и развесил по вишням и абрикосам.
24.06. Старушки на базаре рассказывают, что в "Утесе" завелась секта сатанистов, и что эти сатанисты по ночам проводят ритуальные казни. Кстати, на базаре почему-то нет в продаже ни вишен, ни абрикосов. Почему бы это?
30.06. Приехал Павлик с дружбанами, привез обещанную маску. Если бы я не знал, что ему заказал, непременно бы обиде... испугался. Он говорит, что выбрал самую добрую, а в темноте она еще страшнее, потому как светится. Выпил с ними.
1-3.07. Пока брат здесь, патрулирую участки в маске и его рокерском рогатом шлеме. Местные старушки говорят, что в "Утесе" разгуливает сам Сатана, и наседают на Спиридона и участкового, чтобы те приняли меры. Откуда они знают, что здесь творится, если они такие уж законопослушные?
4.07. Проводил Павлика.
7.07. Поправился после проводов Павлика. Обнаружил, что все эти дни не кормил Полкана. Бедненький. Выпустил его вечером на поиски съестного.
8.07. Никогда не думал, что человек может забраться на гладкую кирпичную стену на высоту второго этажа. Оказалось - может. Висит спиной вниз, ухватившись руками и ногами за карниз. Сначала, наверное, вопил благим матом, потом охрип (всезнающие старушки жаловались Спиридону, что я привечаю призраков, а они потом всю ночь орут). Полкан внизу меланхолично дожевывает второй ботинок, и грустно так смотрит на филей скалолаза. Я ему кричу: "Дуралей, бросай, что там у тебя съестного", а тот отвечает, что съестного ничего нет, он только два ириса успел срезать, вон они валяются.
9.07. Дождался приезда хозяина, а у скалолаза опять прорезался голос. Приманил Полкана куском колбасы, он с великой неохотой оставил свою законную добычу. Хозяин заставил альпиниста рыть погреб, как он сказал, в компенсацию за сидение на верхотуре. Между рытьем погреба и продолжением знакомства с моим песиком цветовод-любитель выбрал погреб.
12.07. На участки опять потянулись посторонние. Договорился с владельцами участков, что они по ночам будут держать все ворота и калитки закрытыми, а выполотые сорняки складывать на дороге.
13.07. За пузырь самогона одолжил у деревенского козопаса на неделю его подопечных. Два часа занимался тем, что прикручивал к козьим рогам пентаграммы.
20.07. Вернул козопасу изрядно пополневшее стадо. Козлы благополучно сожрали все сорняки. Когда пятнадцатого ночью какие-то уроды на грузовике попытались наведаться по огурцы, дорогу им преградил козел Михей, черный, с метровыми рогами. Сборщики урожая рванули от него, как от черта, задним ходом, на выезде врезались задом в гнилую сливу, а потом помчались к Спиридону с просьбой избавить их от лукавого. Тот, не будь дурак, исповедь принял, а епитимью наложил такую - покаяться во всем перед участковым. В результате о. Спиридон получил благодарность, я - несколько бутылок водки от нашего старшины, а воришки - минимальные сроки. За добровольную явку. Старушки говорят, что "Утес" расположен на Лысой горе, и сейчас тут как раз идет шабаш.
24.07. На восемнадцати джипах приехал на свою дачу новый русский. До сих пор не знаю, как его зовут. Все товарищество оцеплено охраной, посторонних не пропускают, так что можно отдохнуть.
30.07. К новому русскому приехали друзья. Странно, пирамида из пустых бутылок и пивных банок все растет, но ощущение такое, что они и не едят вовсе. Полкан уже не может ходить, у него брюхо больше, чем ноги. И смотрит на меня так, что чувствуется, что кроме красной икры и шашлыка он есть уже ничего не будет. Но я хоть и забил холодильник под завязку, не собираюсь устраивать ему разносолы.
4.08. Новый русский с друзьями уехали. По-моему, за рулем головной машины был ихний датский дог. Впрочем, они так нализались, что вряд ли это как-то скажется на безопасности проезда.
12.08. Все окрестное жулье вместо того, чтобы воровать сельхозпродукцию, вывозило на приемные пункты банки и бутылки. Пока я им не мешаю.
13.08. Опять тринадцатое, опять надо приниматься за работу. Закупил у о. Спиридона по дешевке свечки с истекающим сроком годности.
14.08. Весь вечер крепил свечки к стойкам, к которым подвязаны помидоры. Плюс запальный шнур, батарейки, выключатель...
15.08. Истошный вопль и какая-то фигура, бегущая не разбирая дороги. А утром на базаре только и разговоров, что племянника Петровны попыталась украсть нечистая сила. Сначала заманила в Богом проклятый "Утес", а потом попыталась окружить стеной адского огня. Во врут! Почти нет помидоров на рынке. Дополнительно приладил магнитофон с какой-то заунывной группой, которая очень нравится сыну.
17.08. Приходил учитель. Забрал скелет, выпили, поговорили. К нему приходил один механизатор, ночью, интересовался, как можно покрасить в черный цвет внезапно поседевшие волосы, а то он вынужден ходить в лыжной шапочке.
20.08. Договорился с отцом Спиридоном, чтобы он устроил Крестный ход на наши участки. Он не против, особенно учитывая большой приток прихожан в это лето. В городе скупил остатки прошлогодней пиротехники. Почти задаром.
23.08. Отец Спиридон торжественно повел ход к "Утесу", дабы изгнать нечистого. Когда они подходили к компостной куче Петра Николаевича, я подпалил все, что там было зарыто. Эффект был потрясающий. Все старушки бежали с такой скоростью, что их всех можно было записывать в легкоатлетическую сборную страны. О. Спиридон остался, мы с ним хорошо приняли, а потом в деревне пошли разговоры, что батюшка самолично боролся с нечистью. Правда, безуспешно.
29.08. Договорился с командованием в/ч, что они произведут учения на территории товарищества. С владельцами договорился о шефской помощи армии.
31.08. Два дня солдаты маскировались меж помидорных кустов и рыли окопы в тех местах, где хозяева предполагали складировать компост. Томатов они съели не больше оговоренного и даже ничего не вытоптали. Зато когда нынче ночью из города пожаловали незваные гости, то их ожидал неприятный сюрприз. Солдатам, как водится, выдали изрядное количество холостых патронов, и по разбредшейся бригаде сборщиков-любителей был открыт плотный автоматный огонь. Они рванули по машинам, из них одна не сориентировалась и на центральном перекрестке натолкнулась прямехонько на танк. Экипаж танка потом говорил, что никогда прежде не видели газончик, вставший на дыбы.
4.09. Из военной части пришло благодарственное письмо от командования и письмо от личного состава. Они получили зачет и писали, что никогда у них учения не проходили так весело. Написал ответ командиру части, забросил удочку на предмет помощи в уборке картофеля.
15.09. Ни одного жулика. Скучно. Пришел ответ от полковника. Они согласны за десять процентов урожая.
17.09. Сделал предложение по картошке на общем собрании. Все согласны.
24.04. Всю картошку без излишнего шума собрали. По моей просьбе солдаты аккуратно перенесли всю ботву на пустырь, который никто никогда не копал. Снял всю охрану, жду.
28.09. Сначала был какой-то шум, потом глухое ворчание, потом жестокий мат- перемат в адрес придурочных садоводов, которые даже картошку вырастить не могут, одну ботву.
29.09. Наслаждался зрелищем свежевскопанного пустыря.
30.09. На общем собрании мне выразили благодарность за хорошую работу и изъявили желание на следующий год заключить со мной договор. По предложению председателя половина площади пустыря добавлена к моему участку.